Доброго времени суток, любители чтения. Впрочем, сегодня я расскажу вам об авторе, который знаком далеко не только книголюбам.
Смотрели мультфильм "Коралина в стране ночных кошмаров"? А сказку "Звездная пыль" с Мишель Пфайфер видели?
Даже если в 2007 и в 2009 годах вы это пропустили, то скорее всего в этом году видели или слышали хоть краем уха о нашумевшем американском сериале "Американские боги", снятом по одноименному роману этого автора. Роману, ставшему культовым в Америке, но более 15-ти лет обделенному вниманием в России.
Итак, как вы, наверное, уже поняли, сегодня я делюсь с вами творчеством Нила Геймана, волшебника и сказочника, автора графических романов и комиксов, сценариста и писателя-фантаста.
Моё знакомство с Гейманом началось с истории мальчика по имени Никто Оуэнс, которого после убийства его родителей таинственным человеком принимает на воспитание семья призраков со старого кладбища. Детский фантастический роман "История с кладбищем", во многом перекликающийся с "Маугли" Редьярда Киплинга, был прочитан "на ура" за два вечера. После этого я начала искать другие произведения Нила Геймана и читать их просто взахлеб, не отрываясь. "Задверье", "Дети Ананси", "Американские боги", "Хрупкие вещи"... В общем, я прочла почти все, кроме комиксов, потому что этот жанр литературы мне никак не дается, к сожалению или к счастью🙃
Сегодня же я решила порекомендовать вам "Этюд в изумрудных тонах" - кроссовер о Шерлоке Холмсе и вселенной ужасов Ктулху Лавкрафта. Произведение удостоено премии «Хьюго» за лучший рассказ 2004 года. Название является отсылкой к повести о Шерлоке Холмсе «Этюд в багровых тонах». Читается легко, но заставляет думать, интригует с самого начала и не отпускает до самого конца, причем конец совершенно внезапный и неожиданный.
Публикую отрывок:
Затем огромные двери распахнулись, и нас ввели в темноту покоев Королевы.
Ее называли Виктория, потому что она одолела нас в битве семь сотен лет тому назад, ее именовали Глориана, ибо ее слава облетела мир, и ее звали Королева, поскольку человеческая гортань неспособна воспроизвести звуки ее истинного имени. Она была огромна, невообразимо огромна. Она неподвижно восседала в тенях и смотрела вниз, на нас.
– Его жжжмерть нужжжно ражжжледовать, – принеслись из тени слова.
– Воистину, миледи, – сказал мой друг.
Одна из ее конечностей изогнулась и указала на меня.
– Поджжойди...
Я хотел подойти, но мои ноги отказывались слушаться.
Тогда на помощь пришел мой друг. Он взял меня под локоть и подвел к Ее Величеству.
– Не бойжжжжся. Дожжтойный. Будежжжшь ему товарижжжщем.
Вот что она сказала мне. Ее голос напоминал высокое контральто с жужжащим призвуком. Затем ее «рука» развернулась, вытянулась вперед и коснулась моего плеча. На мгновение (но лишь на мгновение) я испытал столь глубокую и сильную боль, какой не знал никогда, но она сменилась всеохватным чувством счастья и радости. Я почувствовал, как мускулы в моем плече расслабились, и – впервые со времени моего ранения в Афганистане – я больше не чувствовал боли.
Потом мой друг вышел вперед. Виктория говорила с ним, но я не слышал ее слов; и подумал, что они, наверное, как–то отправляются напрямую из ее сознания в его, если это был тот самый Совет Королевы, о котором я читал в исторических хрониках.
Он отвечал вслух.
– Разумеется, миледи. Я могу с уверенностью заключить, что той ночью в Шордитче с вашим племянником были еще два человека. Хотя следы неясны, но спутать их ни с чем нельзя. – На некоторое время он замолк. – Да. Я понимаю... Я полагаю, да... Да.
Он молчал, когда мы покидали Дворец, и ничего мне не сказал, пока мы ехали назад на Бейкер–стрит.
Уже стемнело. Я подивился тому, сколько времени мы провели во Дворце.
Пальцы темного тумана протянулись вдоль дороги к небу.
Вернувшись в свою спальню на Бейкер–стрит, я взглянул в зеркало и увидел, что мертвенно–белая кожа на моем плече порозовела. Я отчаянно надеялся, что мне не показалось, что это не была просто игра лунного света, лившегося через окно.
Мария Степанова
