Из жизни писателя: интервью с Настасьей Реньжиной

В прошедшую субботу в библиотеке на Гагарина побывала молодой автор Настасья Реньжина. Её романы «Бабушка сказала сидеть тихо» и «Сгинь» пользуются большим успехом среди читающей аудитории. Встреча с Настасьей – новогодняя мечта, которая появилась у книжного клуба «Три сестры и Ко» в конце прошлого года.

Новогодние мечты имеют волшебное свойство сбываться, поэтому Настасья согласилась на творческую встречу, а мы задали ей самые волнующие нас вопросы!

Анна: Настасья, добрый день! Пусть это будет банальный вопрос, который часто задают любому автору, но расскажи о том, как ты начала писать и поняла, что хочешь быть писателем?
Настасья: Я думаю, здесь аудитория, которой будет знакомо имя Сергея Александровича Громыко, поэтому расскажу о том, как Сергей Александрович пришёл к нам, когда мы учились на пятом курсе журфака Вологодского государственного педагогического университета, и предложил нам забыть все приёмы, которые мы использовали в журналистике, и написать рассказ. Конечно, я писала и в детстве. Как и многие. Писала и стихи, и прозу, участвовала в каких-то конкурсах, но я не считаю, что это было серьёзно. А вот когда пришёл Сергей Александрович с таким предложением, и я написала своё первое произведение – с этого всё началось.

Анна: Есть ли у тебя, как у многих других авторов, внутренний распорядок, где ты ставишь себе цель, что в день будешь писать определённое количество слов?
Настасья: На самом деле, да. У меня есть определённая норма – 2000 знаков в день. Сейчас я работаю над новым романом и пишу больше. При этом случаются дни, когда я ничего не пишу. Например, сегодня я ничего не писала, завтра тоже ничего не буду писать.

Анна: Многие молодые авторы уверены, что для написания уникального текста нужно ждать музу, находиться в определённом творческом настроении? Ты согласна с этим?
Настасья: В период с 2012 года, когда я окончила университет, и до 2019 года я находилась в таком состоянии. В 2019 году не стало моего отца, и это стало мощным катализатором для творчества. Возможно, я бы начала в итоге писать, но сложно сказать, когда бы это случилось. Думаю, муза – достаточно капризная особа и приходит редко, а ждать того самого настроя можно долго, у каждого свой срок.

Анна: Как тебе кажется, творчество всегда сопряжено с каким-то негативным опытом или нет?
Настасья: Мы совсем недавно поднимали эту тему с писателями. Мне кажется, что нет. Творчество не связано исключительно с негативным опытом, но при этом, когда начинаем обсуждать подробно, то оказывается, что у каждого есть своя больная точка, ситуация, которая послужила тем, что они стали писать. У каждого она своя, не обязательно глобальная. Например, я рассталась с парнем и пишу. Что-то такое.

Анна: А можно ли сказать, что творчество – своего рода терапия, которая может помочь проживать жизненные ситуации?
Настасья: В моём случае это точно терапия. У меня как раз есть история, когда я написала свой первый рассказ в университете. Он был юмористический, о том, как я ездила на море со своим молодым человеком. Я прочитала этот рассказ, прежде чем нести его на суд одногруппников, и подумала: «Боже! С кем я встречаюсь!» И рассталась с этим парнем. Поэтому я всегда добавляю, что мужа в моих произведениях нет. На всякий случай.

Анна: А первый рассказ сейчас можно где-то прочесть?
Настасья: Нет, к сожалению, я его потеряла. Искала-искала, но не нашла. Пыталась даже написать его снова, начала, но поняла, что не то. В то время я не придавала ему такого значения, поэтому он исчез безвозвратно.

Анна: А если говорить не о рассказах, которые чаще всего всё-таки пишутся быстро, то романная форма – как долго пишется?
Настасья: Я считаюсь автором, который очень быстро пишет. Новый роман я начала писать в ноябре, и вот сейчас я нахожусь на финишной прямой. Правда, я потом буду долго ещё редактировать. Если говорить про рассказы, то у меня есть знакомая, которая даже не самые длинные рассказы может писать месяцами. Она однажды рассказывала, как сидела и думала о том, какого цвета глаза будут у героя. И она может думать об этом день. Если я буду тратить на это столько времени, то роман просто не пойдёт.

Анна: Хотелось бы поговорить и о жанрах! Настасья, а как ты относишься к тому, что про твои романы часто говорят, жанрово относя их к хоррору, триллеру?
Настасья: Отношусь нормально. Мне кажется, данное определение пошло даже не от издателя, а от бук-блогеров, которые стали называть «Бабушка сказала сидеть тихо» фолк-хоррором. Я когда впервые услышала, удивилась, потом несколько раз даже использовала это определение, но с оговоркой, конечно. Тут, скорее, появляются претензии ко мне. Потенциальные читатели узнают, что это фолк-хоррор, в аннотации про домового написано, а в книге его нет. Не важно, какие смыслы я закладывала в произведение, каким жанром я сама его позиционирую. То, что читатель прочёл – он прочёл, а я живу с этим, соглашаюсь или нет – уже не так важно.

Анна: В связи с тем, что каждый читатель может увидеть и прочесть что-то своё, хочется спросить о том, не приходили ли на встречи люди, мнение которых максимально не совпадало с твоим или было негативным?
Настасья: На встречи, к счастью, такие не приходили. А вот в интернете можно прочесть разные отзывы. Недавно в комментариях на сайте онлайн-магазина прочла о том, что в «Сгинь» очень много мемов. В романе есть фраза «Степашка мёртв» или «Степашка умер», и якобы это какой-то мем. Я пишу о смерти ребёнка, а читатель считает другие смыслы. Вероятно, у человека мемное мышление, и он думает, что у меня тоже. И я в этом виновата. Там так и пишут в отзыве – невозможно читать, слишком много мемов.

Анна: А есть ли понимание, осознание, что ты – популярный и читаемый автор? Возможно, узнают люди на улице?
Настасья: Мне кажется, у меня до сих пор до конца нет этого понимания. И мне нравится, что в Москве меня никто не узнаёт, и я могу спокойно ходить в кафе, в театр. Мне трудно представить, как живут у нас звёзды шоу-бизнеса. Хотя странное сравнение. Слушают музыку у нас больше, чем читают. И у нас есть такая тенденция, что даже читаемых и популярных авторов часто не знают в лицо. Даже если у меня случится экранизация, то не думаю, что я стану более узнаваемым автором.

Анна: К тебе приходили и предлагали экранизировать, например, «Бабушка сказала сидеть тихо»?
Настасья: Нет, не обращались. У нас всё работает иначе. Это автор должен отправить заявку, чтобы её рассмотрели для экранизации. У меня был опыт, когда я должна была представлять «Бабушку...» для экранизации, но в итоге моё представление о романе не совпало с мнением тех, кто мог бы роман экранизировать. Мне кажется, у нас это не так развито, как, например, за рубежом. Там, если это ещё и популярный автор, есть изначально договорённость, и история сразу пишется под экранизацию. Я не особо думаю об экранизации, если честно. Меня, буду откровенна, куда больше прельщает идея с переводами на другие языки. Недавно я была в Боснии и видела переводы Толстого, Достоевского и рядом с ними – Гузель Яхина! Есть ощущение и некой случайности в этих переводах на другие языки, но это всегда здорово, когда на отечественных авторов есть запрос в других странах.

Анна: Настасья, заканчивая нашу встречу, хочу попросить тебя дать небольшую книжную рекомендацию для всех, кто прочитает это интервью! Думаю, об этом тебя часто просят!
Настасья: Просят действительно часто! И часто в таких рекомендациях выручает классика. Традиционно для себя посоветую Салтыкова-Щедрина «Пошехонская старина», мне очень нравится творчество Николая Васильевича Гоголя и отдельно у Куприна – «Яма». Из зарубежных авторов – это Уильям Фолкнер, особенно – «Когда я умирала», почти всё у Джона Стейнбека, и долгое время мне нравился «1984» Джорджа Оруэлла, но сейчас все стали его читать, упоминать его стало вроде и не очень, но что сделать, если он мне очень нравится?! Если говорить про современных авторов, то хочу отметить «Сердце зверя» Герты Мюллер, «Тысячу осеней Якоба де Зута» Дэвида Митчелла, «Охоту на маленькую щуку» Юхани Карила, «Письмовник» Михаила Шишкина* и «Елтышевы» Романа Сенчина. Сейчас я читаю Джона Кутзее «Железный век», это южноафриканский автор, нобелевский лауреат.

Анна: Большое спасибо, Настасья! За ответы на вопросы, за то, что вы побывали у нас в гостях! С нетерпением ждём ваш новый роман!

*Михаил Павлович Шишкин — выполняет функции иноагента.

Интервью провела и подготовила Анна Спиридонова

• #Библиотека21